Впрочем, тогда, в 1983 году об этом оперативники не думали - нужно было во чтобы то ни стало найти того, для кого старался Сведеборг и стоящие за ним десятки специалистов тайной войны. Кому предназначался этот измазанный мазутом кусок "камня", со столь интересной начинкой.

Поисковая работа в контрразведке в корне отличается от работы розыскника уголовного розыска или следователя прокура­туры. Быть может потому ее так трудно показать в книге или в фильме, что она начисто лишена внешне эффектных сторон, ха­рактерных для работы коллег из МВД. Для человека непосвященного она вообще может показаться скучной и нудной.

На учебе молодых сотрудников Сергей нередко рассказывал, как в годы начала своего чекистского труда он провел две недели в Североморске, как вместе с моряками, возглавляемыми двумя адмиралами, он в прямом смысле просеивал ил вокруг одного из кораблей в поисках нескольких совершенно секретных плат. В ходе расследования, как выяснил Сергей, разыскиваемые платы, быв­шие ни много ни мало кодами для запуска ядерного оружия, были по незнанию выброшены матросами за борт после того, как они раскурочили ящик, оставленный гражданскими специалистами одно­го из ленинградских НИИ для хранения на судне. Молодые ребята искали в ящике что-нибудь для "ченча", и все, им не подошедшее, покидали за борт. Узнав, что "похитителей" ищут, они были страшно напуганы, и в результате несложной комбинации, предпринятой Сергеем, сами прибежали и признались в содеянном.

Но одного признания мало. Платы нужно было най­ти. Если бы этого сделать не удалось, пришлось бы менять систе­мы кодов запуска ядерного оружия во всем флоте. Это миллионы рублей, не говоря уж о том, что на какое-то время флот, страна будут уязвимы. Вот и просеивали грунт водолазы. И нашли-таки все платы до единой! Сергей тогда ,пожалуй, впервые получил истинное удов­летворение от сделанного дела - дела важного и нужного стране.

А то, что предлагают читателям и зрителям многочисленные детективные книжки и кинофильмы, весьма отдаленно напоминает реальную работу контрразведчика. Кроме "ТАСС уполномочен заявить" Юлиана Семенова, Сергей не знал в нашей литературе книги, настолько приближенно к действительности показывавшей истинную картину поиска агента противника.

Признанные в уголовной практике следы преступления - такие, как отпечатки пальцев, окурки , стреляные гильзы и даже сло­весный портрет - при поиске шпиона практически редко имеют ре­шающее значение, хотя в последние годы криминалистические ме­тоды, включая даже экзотику вроде одорологии, начинали все активнее использоваться и в КГБ. Но все-таки их использовали там, где речь шла о преступлениях, сродни милицейским, - конт­рабанда, нарушения правил о валютных операциях, организованная преступность.

В контрразведке во главе всего поиска стоит его величест­во Анализ. Следы же преступления, которые анализируются, конеч­но, тоже важны, но они лежат в сферах, если так можно выра­зиться, нематериальных. Утечка информации, вербовочная ситуа­ция, каналы связи, мотив измены - постепенно и эти субстанции следствие превратит во вполне реальные доказательства. Но в том-то и суть, что до следствия эти показатели частенько и не доходят.

В контрразведке ведь главное не засадить человека в тюрьму, а переиграть противника, навязать ему свои правила , заста­вить поверить в работу агента под установленным контролем как в чистую рабо­ту. Это открывает возможности не только выяснять, как действу­ет противник, но и изучить, к чему направлен его интерес, какими путями он пойдет к своей цели и, в итоге, вынудить действовать так, как выгодно нашей стране!

Сергей прекрасно понимал, почему именно в этой сфере разверну­лась огромная спекуляция в сегодняшней прессе и в сегодняшней политике. На оперативной игре строит свою деятельность любая разведка мира. Это та схема, в которую можно вместить все многообразие действий спецслужб. Какая бы идеология не прилеплялась к этой схеме, кар­кас этой конструкции остается без изменений. И тот, кто не по­нимает, или не хочет понять этого, сознательно, стало быть, ве­дет к разрушению основ контрразведывательной работы, говоря шире, - основ защиты нашей Отчизны.

Сергей с ужасом наблюдал, что как раз сюда и были нацелены "реформы" новой власти. Поражающие своей некомпетент­ностью публичные заявления некоторых руководителей и полити­ков, рождавшие, кстати, потоки рапортов на увольнение со стороны друзей Сергея, расшатывали эту основу. Кажущиеся заманчивыми слова об отказе от дезинформации в работе КГБ, об отказе использовать дипломатические и иные прикрытия в интересах раз­ведки и контрразведки, по мнению Сергея и его друзей, должны были вызвать гомерический хохот у тех, кого он всегда считал своим противником и считал не без оснований.

О та­ком успехе они могли только мечтать. Что ж, мечты их становились реальностью. Но Сергей был спокоен по крайней мере за будущее своей профессии - его преемникам работы хватит на многие десятилетия. Противник, надо полагать, не пре­минул воспользоваться творящимся в стране беспределом. То, что наверняка закладывается сегодня спецслужбами Запада на завтра , а они большие доки по части просчитывания будущего, базируется на информации, добытой в нынешнем хаосе. Нужно быть просто идиотом, чтобы упустить момент, а уж к идиотам Сергей противников своих никогда не относил, служба научила его от­носиться к "коллегам" с уважением. Так вот то, что закладыва­ется сегодня, даст знать о себе лет через десять-пятнадцать, и мы содрог­немся, если когда-нибудь материалы эти будут опубликованы.

Впрочем, история умеет хранить свои секреты лучше людей. Сер­гей это знал хорошо.
А тогда, в 1983, они провели свой поиск почти безупречно. Даже по тем временам выйти на агента за столь короткое время – в три месяца - было редкостью.