Смольный активно начинает работу по реализации решений XXVIII съезда партии. Она основательно отличается от тех мажорных кампаний, которые следовали после предыдущих партийных съездов. В первую очередь тем, что не было единодушного одобрения решений съезда. Сохранив внешнюю целостность КПСС, этот высший партийный форум не ответил на многие и многие вопросы внутрипартийной борьбы и будущего развития страны.
Сразу стало ясно: только что принятый Устав КПСС далеко не идеален. Партия остро нуждалась в новой Программе, соответствующей реалиям времени. Уже 31 июля 1990 года «Ленинградская правда» печатает статью «Съезд состоялся — что дальше?» секретаря обкома по идеологии Ю. П. Белова. Обком продолжает напряженный творческий поиск своего отношения к кардинальным вопросам партийной политики. Вскоре местные газеты публикуют разработанную Смольным «Политическую позицию и программу действий Ленинградского областного комитета Коммунистической партии Советского Союза».
В октябре Центральный комитет наконец откликается на требования ленинградцев, а также целого ряда других территориальных партийных организаций и рассматривает на своем пленуме задачи КПСС в связи с переходом экономики на рыночные отношения. Реагируя на решения ЦК, обком созывает объединенную Ленинградскую партконференцию, которая работает под девизом: «Защитить права личности, интересы трудящихся». Через месяц после опубликования новой Конституции РСФСР проходит собрание актива Ленинградской областной партийной организации, призывающее сохранить Советскую Россию в составе СССР.
Одновременно обком готовится к решению предстоящих серьезных финансовых проблем, связанных с изменением партийного бюджета. Дело в том, что сумма партийных взносов, поступающих в распоряжение горкомов и райкомов партии от первичных партийных организаций, должна была уменьшиться с 1 января 1991 года не менее чем вдвое. В соответствии с положениями нового Устава КПСС существенно менялись в сторону уменьшения шкала и процент ежемесячных членских взносов членов партии, а «первички» теперь могли оставлять на собственные нужды до 50 процентов средств от суммы собранных взносов.
Праздничный митинг на Дворцовой площади в Ленинграде
7 ноября 1990 г. На переднем плане (слева направо): Ю. Ф. Яров — председатель Леноблсовета, Б. В. Гидаспов и О. П. Аксенов
Выход, как всегда в последнее время, виделся в очередной структурной реорганизации ГК и РК, их аппарата, а возможно, и в сокращении количества районных комитетов в Ленинграде. Был еще и другой путь: новый уставной документ официально поощрял прибыльную хозяйственную деятельность партийных комитетов, не идущую вразрез с интересами политической работы.
К сожалению, этот путь из-за отсутствия необходимого опыта принесет обкому немало разочарований. Хорошо помню треволнения управляющего делами Смольного А. А. Крутихина при решении, например, вопросов сдачи в аренду отдельных обкомовских объектов недвижимости сторонним организациям, в том числе иностранным, когда не было ожидаемой отдачи от проведенной предпринимательской деятельности.
Наступил 1991 год — роковой год для КПСС и Советского государства. Сегодня, спустя более двадцати лет, для меня, как и для любого патриота нашей Родины, очень важно еще раз вернуться к тому историческому периоду, чтобы лучше понять причины катастрофы, случившейся с великой страной. Как действовали в той трагической обстановке ленинградские руководители, в том числе избранные членами центральных органов КПСС — Центрального комитета и Центральной контрольной комиссии? Были ли в Центре силы, способные освободиться от горбачевского гипноза и предотвратить развал СССР? Наконец, кто же такой Горбачев — неудачник, адепт Запада или сознательный разрушитель партии и государства?
Естественно, главным рупором политической позиции Смольного оставался Борис Вениаминович Гидаспов. Избрание секретарем ЦК придало ему уверенности. Он стал более твердо и однозначно выражать свои взгляды и мнение коллегиальных органов областной партийной организации по вопросам социально-экономического положения в стране. Теперь уже команда Гидаспова открыто и предметно посылает в адрес высшего руководства ЦК не эмоциональные хулительные всплески, а остро заточенные критические стрелы, которые, при имеющейся поддержке коллег из других регионов Союза, казалось, вот-вот кардинально изменят обстановку в Центре.
12 января 1991 года орган ЦК КПСС газета «Правда» публикует развернутое интервью Б. В. Гидаспова под заголовком «Мы не прячемся в окопах». Борис Вениаминович заявляет, что «время митинговых страстей, ораторского надрыва и битья себя в грудь прошло. Такой дорогой не придешь к гражданскому миру, совместному и здравому решению острых проблем в экономике, социальной и политической сферах». Он дает обстоятельный анализ текущего момента, подчеркивая, что коммунистам все вменяется в вину, «даже нынешнее запустение городов и деревень, которыми давно руководят новоизбранные Советы».
В этих экстремальных условиях партии необходимо не только обороняться от незаслуженных обвинений, но практически заново найти свое место в обществе. Ленинградский обком старается полностью развеять заблуждение, будто партия должна уйти из всех сфер экономической деятельности.
«Как будут в этом случае развиваться события? Наши партийные комитеты вытеснят с предприятий другие партии. Деполитизация и деидеологизация — это побасенки для несмышленышей. За ними конкретная цель — переполитизация и переидеологизация масс».
Говоря о политической ситуации, Б. В. Гидаспов отметил, что за последнее время ряды Ленинградской партийной организации покинули 110 тысяч человек, что составляло почти восемнадцать процентов ее членов. «Не жаль расставаться с карьеристами, с теми, кто сделал этот шаг из конъюнктурных соображений. Но есть и большая группа коммунистов, которые вышли из партии потому, что утратили веру в ее лидеров. В том, что мы их потеряли, повинны и руководство Центрального комитета и обком КПСС. Перестройка, которую принято называть революцией, в какой-то момент оказалась без дееспособного штаба. Дошло до того, что одно время даже Пленумы ЦК стали созываться лишь после настойчивых требований с мест. Незаметно ушло в тень и Политбюро ЦК. Для правящей партии, коль скоро КПСС таковой остается и сегодня, такое положение недопустимо».
Это интервью Б. В. Гидаспова с обличением происходящих реформ, призывом вернуться к курсу 1985—1986 годов и восстановить роль КПСС имело резонанс в партии. Известный историк А. И. Уткин, анализируя события начала 1991 года, пишет, что на фоне нерешительности вождя «перестройки» обозначился «антилидер» — глава Ленинградской партийной организации Борис Гидаспов. На январском объединенном Пленуме ЦК и ЦКК «случилось неожиданное для Горбачева»: при обсуждении проблем текущего момента и задач партии
«его прямой ставленник — заместитель Генерального секретаря Владимир Ивашко и новый главный партийный идеолог Александр Дзасохов примкнули к Гидаспову».
Взыскательный анализ происходящего сделан Борисом Вениаминовичем и в последующем интервью «Ленинградской правде». На вопрос главного редактора газеты Олега Кузина:
«Даются ли какие-либо рекомендации М. С. Горбачеву на заседаниях Политбюро, Секретариата ЦК?» — последовал откровенный, полный искренней тревоги за судьбу партии и государства ответ:
«Даются. К сожалению, не всегда принимаются. Работа Политбюро, как мне кажется, не может устраивать коммунистов. Мы действительно уходим порой от обсуждения основных вопросов. Один из примеров ухода — это вопрос о теоретической модели обустройства нашего государства. Надо принять критику в мой адрес, критику в адрес Политбюро и Генерального секретаря партии. Проблемы теоретические обсуждаются на недостаточно высоком уровне, да и готовятся они пока идеологическим отделом достаточно слабо, недостаточно работают и Академия общественных наук, институты ЦК КПСС.
Я не отношу себя к числу теоретиков, которые способны возвратить ореол величия идеям марксизма-ленинизма. Но как ученый могу сказать, что нет такой теории, которая бы не нуждалась в постоянном переосмыслении, дополнении… Однако замечу, переосмысление истории партии и нашего социалистического государства ведется с шараханьем то в правую, то в левую сторону».
На классический вопрос О. Кузина «Что делать?» Б. В. Гидаспов ответил: «Приходится учиться самому все время, самому придумывать какие-то шаги. Я уже прекрасно понимаю, что ждать чего-то от Генерального секретаря, от Политбюро и от Центрального комитета бессмысленно».
Ленинградская позиция — позиция коммунистов, которых глубоко волнует судьба партии и государства, отчетливо звучала на всех пленарных заседаниях ЦК 1991 года. В этом ключе выступали секретарь обкома Е. И. Калинина, председатель контрольно-ревизионной комиссии областной парторганизации Н. Н. Кораблев и, конечно, сам Б. В. Гидаспов. В июле, с избранием секретарем ЦК заведующего кафедрой политической истории ЛЭТИ имени В. И. Ульянова (Ленина) В. В. Калашникова, возможности ленинградского влияния в Центре возросли. Последовательным борцом за подлинные идеалы перестройки и убедительным публицистом проявил себя в этот период Ю. П. Белов, избранный членом ЦК Компартии РСФСР.
Тучи над Горбачевым сгущались. Вот-вот в партии должна была грянуть гроза с реальными выжигающими молниями в адрес антигосударственного курса генсека и порывом мощного единого патриотического ветра, который вымел бы из Кремля и со Старой площади прозападное лобби.
Московский коллега Б. В. Гидаспова Ю. А. Прокофьев отмечает, что в 1991 году на апрельском пленуме ЦК КПСС впервые открыто была высказана критика в адрес Генерального секретаря. Горбачева сравнили с машинистом, который ведет состав на красный свет и не думает его останавливать. Такую оценку многие выступающие поддержали. В том числе и наш Н. Н. Кораблев, заявивший, что разрыв между партией и ее Генеральным секретарем, к большому сожалению, растет катастрофически быстро.
После этого Горбачев заявил о своем уходе в отставку. Но ему вновь удалось, как в таких случаях говорят, «завести рака за камень». Ибо ни в какую отставку он не собирался, а делал все, чтобы остаться у власти, понимая, что без должности генсека не быть ему и президентом страны.
На пленуме был объявлен перерыв, во время которого Ивашко, заместитель Михаила Сергеевича, провел заседание Политбюро и предложил вопрос об отставке Горбачева на Пленум не вносить, с чем большинство членов Политбюро, как это ни печально сегодня сознавать, согласилось. Потом Горбачев, естественно, отозвал заявление о своем уходе с поста генсека, и Пленум, «исходя из высших интересов страны, народа, партии», не стал его обсуждать.
Тем не менее уже к лету можно было говорить о формировании в партии и ЦК ощутимой оппозиции Горбачеву. Вместе c московскими и ленинградскими коммунистами в ее ряды встали многие и многие территориальные партийные организации, понимавшие, что дело идет к развалу общественно- политического строя страны. Их объединяло общее требование о проведении в конце года внеочередного, XXIX съезда КПСС, о смене руководства партии, в первую очередь — Горбачева.
Казалось, политическая гроза разразится наконец над генсеком на июльском пленуме Центрального комитета. Выступая на нем, Б. В. Гидаспов заявил, что в настоящее время «полностью отброшены идеи XIX партконференции о том, что главное направление демократизации нашего общества и государства — восстановление в полном объеме роли и полномочий Советов народных депутатов как полновластных органов народного представительства».
Он подверг резкой критике представленный пленуму проект новой Программы КПСС: «Мы не видим здесь философского осмысления эпохи, конкретного исторического и политологического анализа тенденций развития как общества в целом, так и самой партии. Вызывает недоумение и тот факт, что о коммунистической идее (мы не говорим о перспективе) говорится только один раз, но не с точки зрения научного анализа явления, а скорее в жанре „надгробной эпитафии“».
Борис Вениаминович обратил также внимание и на важность подготовки к рассмотрению в ближайшее время вопро199
са о целесообразности совмещения постов Генерального секретаря ЦК КПСС и Президента СССР. От имени Ленинградской областной парторганизации он потребовал, чтобы решение о дате проведения внеочередного съезда партии было принято на настоящем пленуме ЦК. И такое очень важное принципиальное решение, благодаря консолидированным действиям противостоящих генсеку членов ЦК, состоялось. Но политической отставки Горбачева на пленуме вновь не произошло. Почему?
По информации Ю. А. Прокофьева, «Горбачев хотел воспользоваться этой ситуацией следующим образом: если на пленуме прозвучит требование о его немедленной отставке и вопрос будет вынесен на голосование, то около сотни членов ЦК должны будут покинуть заседание и таким образом сначала расколоть ЦК, а затем и партию, проведя свой, внеочередной, съезд. Понимая это, члены ЦК, не поддерживающие Горбачева, не стали ставить на голосование вопрос о его немедленной отставке».
Вот так М. С. Горбачев продлил свою политическую жизнь на посту генсека. Но не до съезда партии, где его совершенно определенно ждал «последний и решительный бой», а, как оказалось, только на один месяц.
