Владимир Гусев. Нужна ли России сильная служба безопасности?
Глава 2. Хроника "путча"
(Санкт-Петербург.16 августа 1991 г.)
Генерал положил трубку. Аппарат "ВЧ", цвета слоновой кости с гербом Советского Союза, жалобно звякнул. Только что закончившийся разговор был краток. Председатель КГБ сообщил о приезде в Ленинград бывшего командующего округом, ныне генерал-полковника запаса, просил встретить, если попросит о беседе - переговорить лично.
Просьба была в общем-то обычной. Подобные визиты «старой гвардии», чуткой к вниманию, традициям и вежливости, как некий устоявшийся ритуал, соблюдались. В конце-концов, подумал Генерал, скоро он и сам окажется в аналогичном положении, и , хотя седина еще не тронула его черные, воронова крыла волосы, время неумолимо, да и здоровье не беспредельно.
Генерал вздохнул, отдал распоряжение секретарю, но домой не пошел, решил дождаться приезда гостя. Что-то насторожило в словах Председателя КГБ, вернее даже не в словах, а в тоне, хотя в ВЧ-связи, с ее постоянным бульканьем, уловить тон было весьма трудно. Недоговоренность, необычная краткость? Или...Неужели решились?
До приезда визитера из Москвы оставалось еще 4 часа. Генерал перешел в комнату отдыха, примыкавшую к его огромному рабочему кабинету, включил телевизор, но мысленно не мог оторваться от разговора. Цепкий, привыкший к анализу, ум Генерала почти автоматически просчитывал варианты.
Да, видимо, решение где-то наверху принято. Этот приезд не случаен, как не случайно и то, что выбрали именно старого генерал-полковника, хорошо знающего город и весь Северо-Запад. Учли и их хорошее давнее знакомство. Себе Генерал мог сказать правду. Председатель, очевидно, пошел ва-банк. Атмосфера грозы нарастала. Генерал и раньше не понимал, как можно работать вместе с Президентом, если ты высказываешь суждения, мягко говоря, отличные от его мнения. А именно это и происходило: сначала резкая критика Горбачева на партийной конференции КГБ СССР, затем, по сути, открытый вызов, когда Председатель КГБ СССР и Министр обороны на секретном заседании Верховного Совета Союза СССР не оставили камня на камне от политики горбачевской "перестройки". Плюс к этому - явно специально организованная утечка информации об этих выступлениях в прессу.
По мнению Генерала, при таких разногласиях мог быть только один выход: Председатель КГБ должен уйти - или подать в отставку сам, или Президент СССР должен сместить строптивого Председателя. Неужто договорились?
Извечный вопрос : "Как быть?" Генерал почти не сомневался , что просчитал ситуацию верно. Визитер едет с предложениями. Им важно, какую позицию займет ленинградское Управление КГБ, несмотря даже на известную неразбериху последних месяцев. Не могут они не понимать и того, что многое зависит от позиции самого Генерала, ибо авторитет его в Управлении очень высок.
Все это Генерал легко просчитывал. Но он не мог понять: неужели там, наверху, не усвоили до сих пор, что любая попытка повернуть историю вспять не будет поддержана? Что сегодня стремление ударить по демократии, вернее по ее росткам, заведомо обречено на провал? Пусть даже наломано много дров, но здоровый воздух перемен подействовал на людей благотворно. И, самое главное, пресса в руках тех, кто владеет сегодня улицей. Популисты, демократы, капиталисты, можно называть их по всякому, но реальная власть над общественным сознанием в руках этих людей.
Отбросим вопрос: хорошо или плохо то, что делает новый Президент России, но пресса на его стороне, стало быть и народ во многом на его стороне. Всяческие утечки информации, даже с закрытых заседаний Верховного Совета, проблему не решают. Если там, в Москве на что-то решились, значит одно из двух: либо они так и не научились пользоваться объективной оперативной информацией о состоянии общества, либо - Горбачев с ними заодно.
Нужно было принимать решение. И Генерал принял его. Он твердо знал главное - не дать втянуть себя в авантюру, не бросить своих мальчишек, - а большинство его подчиненных действительно годились ему сегодня в сыновья, - не отдать их жизни на растерзание толпы.
Генерал резко поднялся с кресла, выключил телевизор, подошел к пульту. На зуммер прямой связи телефон ответил:
- Здравия желаю, товарищ Генерал.
- Сережа, зайди ко мне. Срочно.
- Есть!
Через несколько минут Сергей уже стоял в этом хорошо знакомом ему большом кабинете и слушал бой старинных настольных часов. Часы, видимо, сохранились еще с 30-х годов. Не иначе как конфискат. Генерал был немногословен, попросил принести диктофон и, на всякий случай, предусмотреть возможность записи на расстоянии. Запись вести он поручил лично Сергею. Что бы Сергей ни услышал в ходе мероприятия, он должен держать это только в себе.
Сергей, привыкший к различным приказам, слушал Генерала рассеянно, отвлекаясь на бой часов. И только, когда было сказано, что записывать придется самого Генерала, Сергей не смог скрыть эмоций. Но Генерал знаком остановил его вопросы, приказал ждать.
Сергей на своем чекистском веку записывал на спецтехнику множество разговоров, но, пожалуй, ничего подобного ему и в голову раньше прийти не могло. Все его существо бунтовало. Заговор! Самый настоящий заговор. Собственно, его поразило даже не это. В конце-концов нужно было ожидать чего-то подобного. И не участники - он самонадеянно полагал, что, посидев часок - другой над газетами, смог бы их вычислить и сам. Нет. Поразило его то, что приезжий, которого Генерал почтительно именовал Виктором Викторовичем, начисто отрицал всякий здравый смысл. Было ясно, что этот седой старичок, не дрогнув, отдаст приказ, и Сергей и его коллеги окажутся в самой страшной ситуации, когда им придется обнажить оружие против своего народа. То есть кто-то наверху в очередной раз решал их судьбу, не только не посчитав нужным спросить их мнение на сей счет, но и в уверенности, что чекисты Ленинграда пойдут за этими людьми без тени какого-либо сомнения.
Сергей с ужасом думал: неужели вся их работа ушла как вода в песок? Где же те потоки информации о настроениях в народе, о его, народа, отношении к президентам, об отношении к КГБ, о ситуации внутри самого КГБ? Где все это, если приезжий человек совершенно не представляет, чем живут сегодня люди?
Слова Генерала - то единственное, что успокоило Сергея. Твердо, чуть севшим голосом, Генерал однозначно заявил, что не намерен участвовать в этой авантюре, и сделает все возможное, чтобы не позволить участвовать в ней и своим ребятам.