Листая старое дело, Сергей с удовольствием снова прочитал отчеты "Алекса". Вот его первая серьезная поездка - отчет о пребывании в Болгарии и о встрече с Годесом. Собственно, «теплой» встречи как таковой не получилось. Михаил Петрович "случай­но" разыскал Алексея в гостинице и вечером представил его в ресторане своему приятелю, французу Питеру Ковалефф. Этот Питер и завладел инициативой, быстренько спровадив Михаила Петрови­ча.

Потом 1987 год. Алексей выезжает на международный симпо­зиум в Париж. Блестящее выступление, восторженная оценка прессы, телеинтервью. Затем краткое официальное сообщение в той же газете об исчезновении советского ученого.
Тогда, проигрывая схему полностью, Сергей вылетел в Париж. Он мало что увидел в этом городе, куда мечтал попасть всю свою жизнь. Работа заполнила все время: встречи с парижской по­лицией, наводящие вопросы, уклончивые ответы. Удалось выяснить, что Алексей уже готовился к отлету домой, оплатил гостиницу в пригороде Пари­жа, где он жил, собрал вещи. Сопровождавший Алексея в поездке коллега, чья командировка еще продолжалась, посадил его в электропоезд, идущий до аэропорта. Но к самолету Алексей не явился...

Сергей и служба безопасности советского посольства, кото­рая не была посвещена в замысел операции, искали Алексея до тех пор, пока не поступило официальное сообщение в МИД СССР из Англии о том, что советский ученый, вынужденный "зарывать" свой талант в условиях тоталитарного общества, выб­рал западную демократию. Сергей быстро ретировался в Ле­нинград. Для пущей убедительности были сделаны некоторые пе­рестановки в кадрах промышленной контрразведки, якобы в нака­зание за утрату крупного секретоносителя.

День шел за днем, месяц за месяцем. Сергей с нетерпением ждал выхода Алексея на связь, но ее не было. По материалам международных перегово­ров, по изменению их тональности, по направлению вопросов про­тивника Сергей видел, что Алексей повел игру. Но связи не было и не было. Потом начались сомнения и разочарования. Нет, не у Сер­гея. Он верил Алексею бесповоротно, слишком много времени он провел вместе с ним на конспиративной квартире возле камина, обсуждая не только детали совместной работы, но саму жизнь. Они действительно стали друзьями, соратниками.

Вспоминая былое и листая старые странички, Сергей еще раз подумал, насколько далеки дилетантские разглагольствования не­которых журналистов или "вдруг" перекрасившихся бывших че­кистов об агентурной работе от той реальности, которую Сергей наблюдал уже почти двадцать лет. Конечно, Сергею повезло в том, что он находится на острие контрразведки и работает с людьми высшей оперативной квалификации. И поэтому ему хорошо известно, что любая операция складывается из тысяч маленьких деталей и что каждый человек, оказывающий помощь органам безо­пасности, вкладывает свою долю в стену, защищающую Родину от посягательств на ее интересы. Как можно неуважительно от­носиться к этой работе? Ведь это значит оскорблять самое святое для человека - любовь к Отчизне.

Сергей удивился собственным мыслям. Господи! До какого же предела нужно дойти, чтобы доказывать самому себе очевидные истины, да еще столь высоким слогом. Агентурная работа - это основа основ любой специальной службы, любого государства, независимо от его идеологической окраски, устремлений, уровня развития. Человечество за тысячелетия своего существования не сумело придумать другого, более эффективного инструмента для добывания сведений о тайных замыслах недругов или для оказания влияния на них и их планы.

Всей своей историей люди подтверждают необходимость этой деятельности, ибо любое пренебрежение агентурной работой сразу же сказывалось на политической ситуации, состоянии преступности и, в конеч­ном итоге, на благополучии граждан.

Агентурная работа - сильнейшее орудие власти. И, к великому сожалению, в историю некоторых народов вписывались черные страницы тогда, когда это оружие использовалось не по назначению, а во вред людям. И это, кстати , только подтверждает силу этого оружия.