Владимир Гусев. Нужна ли России сильная служба безопасности?

Глава 18. Начало операции
(Ленинград. Июнь 1984 г.)

Полгода пролетели для Сергея, как один день. Он был полностью поглощен работой по делу "Вираж". Генерал назначил его руководить оперативной группой по делу, дал достаточную самостоятельность, оказывал всяческую поддержку, в том числе в Москве. Теперь Сергею предстоял доклад, от которого зависела дальнейшая судьба операции.

Приехали ребята из Центра. Нужно было убедить всех в целесообразности затрат: оперативных, ма­териальных, психологических на осуществление задуманного. Сергей, как основной работник, брал на себя огромную от­ветственность. И поэтому он еще и еще раз взвешивал, анализиро­вал, сопоставлял факты и предположения.

Суть работы, проведенной с начала года по "Виражу", своди­лась кратко к следующему. Причастность Годеса к агентуре про­тивника была доказана со всей очевидностью и, в принципе, все было готово для передачи материалов следствию. После паники, вызванной у Михаила Петровича несостоявшейся встречей со связником в октябре 1983 года, он несколько успокоился. По­лучив новые инструкции по радиоканалу, где содержались твердые гарантии его выезда из СССР и последующей материальной помощи за границей, Михаил Петрович и вовсе пришел в се­бя. Собственно, от него требовалось до отъезда выполнить всего одно поручение - прощупать своего бывшего родственника Алексея Медкова.

Годес прекрасно понимал, что работа Алексея должна инте­ресовать "хозяина" Михаила Петровича, но, откровенно говоря, не разделял той настойчивости, с какой его направляли на выпол­нение задания. Со свойственным его возрасту эгоизмом Михаил Петрович считал, что молодежь, в том числе и в науке, не та, что Алексей всего лишь молодой карьерист. Но хочешь, не хо­чешь, а задание нужно было отрабатывать.

Требовалось от Михаила Петровича немного: во время встреч с Алексеем осторожненько прояснить его отношение к жизни на Западе, расписать прелести научной работы в каком-нибудь анг­лийском или французском институте. Сделать это Годесу было не трудно, ибо и раньше они с Алексеем нередко обсуждали эти проблемы. Алексей, который за границей был лишь во время своего студенчества , но очень хорошо владел зарубежной научной лите­ратурой, в общем и не скрывал своего восхищения чисто инстру­ментальными возможностями западных коллег. Тем более, что в его науке - химии наличие реактивов и хорошего прибора подчас позволяло сделать переворот в целой отрасли, если, конечно, к этому прибору приложить еще и приличные мозги.

К тому времени, когда Михаил Петрович решился на "боевую" беседу с Алексеем, чекисты уже контролировали каждый его шаг. Была расшифрована и радиограмма и инструкция. Не ошибся Сергей и в Медкове: после очередной встречи с Михаилом Петрови­чем Алексей сам позвонил Сергею и попросил встречи.

С этого разговора начистоту Алексей почувствовал и оценил дове­рие со стороны чекистов, и началась серьезная работа с ним. До­верие , полная искренность были ведущим мотивом всей их дальнейшей, совместной деятельности. А вскоре завязалась и их дружба. Алексей рассказал, что "бывший родственник" чересчур ув­лекся, расписывая перспективы жизни Алексея за границей и, что особенно насторожило Медкова, в конце разговора Михаил Петро­вич настоятельно рекомендовал Алексею съездить в от­пуск в Болгарию, где они могли бы, после отъезда Годеса из Союза, встретиться и обсудить все проблемы, не опасаясь "ни ушей КГБ, ни "стукачей". Откровенность Михаила Петровича показалась Алексею необычной и поэтому он попросил встречи с Сергеем.

Таким образом, сейчас вопрос стоял так: нужно ли арестовать Годеса, или, выпустив его за рубеж по изра­ильскому каналу, начать оперативную игру, цель которой вы­яснить устремления противника к советской оборонной науке? Клю­чевая роль в этой игре отводилась "Алексу" - Алексею Медкову.