Существует множество методик поиска, в зависимости от исходного материала. В случае со Сведеборгом у Сергея бе­зусловно был хороший «начальный капитал». Дело в том, что в тай­нике, заложенном у 45 километра Приморского шоссе, содержался вопросник, то есть перечень тем и конкретных проблем, которые разведка хотела выяснить через своего источника.

Сергея удивило, насколько скрупулезно и дотошно ставились задания, а также то, что вопросов, по его мнению, было слишком много.

Лишь несколько позже, уже углубившись в изучение инте­ресов противника , он понял, что обилие вопросов скорее всего вызывалось спешкой. Речь шла о возможном приори­тете в разработке космических систем мониторинга за акваторией северных морей. Близилось заключение серьезных международных договоров и контрактов в этой области, и противник не хотел про­дешевить. Счет шел на сотни миллионов долларов прибыли для них и на аналогичную сумму убытков для нас.

Военная сторона проб­лемы ( условно тема называлась "Север") заключалась в том, что кроме мирного использования, система могла работать и как составная часть противоракетной обороны страны. А когда про­тивнику известно все в данной области - это значит, что продол­жать разработку системы - выбрасывать на ветер те самые деньги налогоплательщиков, в трате которых сегодня так модно обвинять КГБ.

Был разработан классический вариант поиска: определялся круг специалистов, имевших доступ к обозначенной противником проб­леме. Потом по частным подвопросам - круг подозреваемых макси­мально сужался. И, наконец, в поле зрения Сергея осталось шесть че­ловек, сведения о которых надлежало пропустить через более мелкое сито проверки. При этом Сергей всегда помнил, что все его подозрения - это подозрения, и не более того. Они, эти подозрения могут оказаться и вообще пустыми, и уж никак не могут служить основанием для какого-ли­бо ущемления прав этих шести. Да и поиск нужно вести филигран­но: во-первых, чтобы не спугнуть возможного агента, а, во-вто­рых, чтобы не оскорбить своим вниманием людей невиновных.

Из шести человек один, маститый ученый, имевший доступ в полном объеме ко всему блоку информации о северных морях, очень неплохо "вписывался" в схему поиска по признакам : часто выезжал за границу, в том числе в одиночку, имел целый шлейф мелких грешков, из которых при желании можно было "нако­пать" мотивы для измены Родине. К тому же, как многие люди его уровня, был он строптив, мыслил неординарно, не очень считался с признанными авторитетами и, стало быть, имел вокруг себя нема­ло «доброжелателей», с радостью узнавших бы, что их шеф вдруг оказался чуть ли не шпионом.

За окружением его наши работники наблюдали весьма плотно, естественно, негласно, и выявили ряд серьезных по­пыток с позиций одной из резидентур в Ленинграде завязать соответствующие кон­такты под легальным предлогом. В общем, для человека с богатым воображением объект для изучения хоть куда. Однако Сергей из собственной практики знал цену подобным материалам. Слишком уж хорошо подпадавшее под разного рода шаблонные схемы, зачастую оказывалось "не в цвет".

Поэтому он обратил внимание на другого человека из «шест­ерки». Возможно, сказалась интуиция, или просто пришло везение, но с первого раза, как позже выяснилось, он попал в точку. Сейчас Сергей вряд ли бы и сам себе объяснил, почему именно Михаил Петрович Годес заинтересовал его. Прямого отношения к документам по "Северу" он не имел, да и специалист вроде бы был не того про­филя. Может быть, в выборе Сергея сыграла свою роль та скрупулезность, с какой разведка задавала своему агенту задания: так обычно говорят с неспециалистом, а человеку, досконально разбирающемуся в деле, достаточно лишь намека, де­тали.

Изучение всей «шестерки» подразделение, где Сергей был заместителем начальника, начало одновременно. Годеса же он взял себе. И потому, что его изучение казалось более сложным, а опытных разработчиков тогда у него еще не было, и потому, что именно у него оказался агент, который мог найти подходы к этому человеку.