Владимир Гусев. Нужна ли России сильная служба безопасности?

Глава 17. Знакомство с Алексеем
(Ленинград. Январь 1984 г.)

Новый год начинался для Сергея не особенно удачно. Серь­езно заболела дочка. Он сам с открывшейся язвой же­лудка очутился в стационаре и лишь к концу января смог снова приступить к работе. За время вынужденного безделья, что имело и положительный момент - можно было капитально отоспаться, он тщательно обдумал свою версию. Действительно, получалось, что противник, ища подходы к Медкову и его институту, мог пойти тог­да и на вербовку малоперспективного Годеса. Сергей дал поруче­ние своим ребятам, пока он сам валялся в больнице, изучить Медкова.

Коллеги времени зря не теряли, и в первый день после болезни выйдя на работу, Сергей с удовлетворением прочитал справку о Медкове. Вырисовывалась довольно яркая личность. Предан науке, жизнелюбив, энергичен. Широко образован, отличный знаток специальности, неплохой философ. Хобби - история естествознания. Спортсмен - байдарочник, рыболов-спинингист. На сегодня Алексей был холост, хотя после не совсем удачного брака осталась дочка, в которой он души не чаял. Но жена, ред­кая стерва, видеться с ребенком не позволяла.

По опыту Сергей знал, что лучше любой самой подробной справки о человеке, может быть только личная встреча. Поэтому, получив добро у Генерала, он снял трубку смольнинской "вер­тушки" и, представившись, несмотря на удивление Медкова, настойчиво попросил встречи.

Институт, в котором трудился в то время Алексей, распола­гался в тихом, уютном уголке Ленинграда, изолированно от городского шума, хотя до Кировского проспекта было всего пять минут хода. Сергей машинально отметил, что здание новое, однако, судя по качеству строительных работ, скорее всего возво­дилось военными строителями. Строгий пропускной режим. К каби­нету Медкова его проводил секретарь. Все двери лабораторий закрыты, на многих специальные шифрзамки. Сергей уже успел узнать, что ни один НИИ Ленинграда не располагал столь дорогостоящей и высококачест­венной импортной лабораторной техникой.

Алексей встретил его приветливо, хотя и не скрыл своего удивления: он привык иметь дело с коллегами Сергея из промыш­ленной контрразведки и визит чекиста из, как он сказал, "антишпионского ведомства", вызвал его интерес: « Надеюсь, у нас в институте шпионы еще не завелись?»

Сергей чуть не брякнул, что заводятся только блохи, но вовремя спохватился, пригляделся. Голос глуховат, но в облике нечто цельное, вместе с тем общее впечатление приятное, распо­лагающее.
- Чай, кофе? А может быть коньяк?
"Ого, - подумал про себя Сергей, - с ходу идет тестирова­ние, с таким человеком надо ухо держать в остро." Но от чая не отказался. Сколько таких вот чашек, веселых, а чаще грустных он выпил с разными людьми. Подумалось, что чекисты, видно, самые крутые водохлебы, но что поделаешь, если чашечка чая распола­гает к беседе, иногда позволяет раскрыть человека с неожиданной стороны.

После пятиминутной разминки в виде шуточных пикировок на "шпионские темы" Сергей решил, что с этим человеком не нужны долгие прощупывания, а нужно брать "быка за рога". Поэтому он напрямик спросил его о знакомстве с Михаилом Петровичем Го­десом.

Алексей вопрос воспринял спокойно, без видимых эмоций и, приняв предложенный Сергеем темп и тон беседы, тоже ре­шил играть с новым знакомцем в открытую, ответил, разве лишь самую- самую малость резче, чем это было нужно для обычного разговора: «Если Вы имеете в виду, что Миша собрался в Израиль и я ему предложил кое-какие секреты из своего департамента, то Вы заблуждаетесь. Но не потому, что у нас нет секретов, они у нас есть и немалые, но, думаю, что для Израиля они вряд ли ин­тересны. У этой страны слишком много своих проблем с арабским миром, чтобы они тратили свои усилия на вербовку каких-то Го­десов, а тем более Медковых».

- Ну, а если не Израиль, то кто?
- Скорее всего Англия или ФРГ,- живо откликнулся Алексей.

Вот в таком ключе, сугубо профессионально и потекла тогда их беседа. Если кто-то послушал бы ее со стороны, действитель­но решил бы, что идет разговор двух ученых-химиков, ну разве что с небольшим "политическим" уклоном.
Сергею понравилась обстоятельность Медкова, его умение схватывать все с полуслова, с лета, его молодая напо­ристость, этакое молодечество. И, вместе с тем, подкупала иск­ренность. Он явно не боялся за свой "имидж", настолько прочно ощущал свое положение. Некий скептицизм к вопросам Сер­гея тоже понравился. Это частенько случалось с людьми, далекими от чекистских проблем. Но у Алексея и этот скепсис вы­зывал симпатию.

Алексей рассказал, что несмотря на то, что его сестра уже давно находится с Михаилом Петровичем в разводе, он сам связей с Годесом не порвал. Дело в том, что в институте есть небольшая группа энтузиастов-рыбаков, которая , скинувшись, выкупила старенький УАЗик и, как только позволяет погода и работа, они выезжают на этом «тарантасе» куда-нибудь в глубинку, есть еще такие места в Ленинградской области. Весной - на язя, в июне - на судака, зимой - на корюшку. И так - круглый год. Ми­хаила Петровича Алексей как-то раз пригласил в качестве гостя, и тот пришелся их компании, что называется "ко двору", да так и "прилепился" к ним с тех пор и по сей день.

Сергей решил рискнуть и приоткрыть Алексею чуть больше, чем обычно предусматривала первая беседа. Он напомнил Медкову о давнем интересе к нему сотрудников одного из консульств в Ле­нинграде, когда его, еще только начинавшего путь в науке ак­тивно "сватали" на стажировку за границу. Тогда Алексей сам сделал для себя выбор и ушел в оборонку и надолго выпал из по­ля зрения не только дипломатов, но и иностранцев вообще. А за­тем Сергей незаметно протянул ниточку к Михаилу Петровичу и, не задавая прямых вопросов, так построил разговор, что у Алексея не мог не возникнуть вопрос о связи этих двух событий.

Собственно, на этом их первая беседа и завершилась. И как позднее признался Сергею Алексей, последняя мысль засела в его мозгу и долго не давала покоя. Лишь работа заставила забыть о ней, до тех пор, пока Михаил Петрович сам не проявился вдруг с неожиданной стороны. Но о том, что Сергей был к этому неким образом причастен, Алексей тогда еще не знал.

В целом же впечатление от их первой беседы у Алексея осталось двойственное: он почувствовал некий дискомфорт, тре­вожность, от которых попытался отмахнуться: "Вечно эти чекисты тумана напускают, везде им шпионы мерещатся".

Сергей свое мнение об Алексее окончательно не составил, практика подсказывала, что спешить с выводами не следует. Хотя, безусловно, молодой ученый Сергею понравился. Прежде всего, своей искренностью, увлеченностью наукой, порядочностью. Пожалуй, тогда у Сергея и начал вызревать замысел опе­рации по внедрению Алексея в святая святых - в агентурную сеть противника, в центры Запада, занимающиеся разработками биологи­ческого оружия. На реализацию этой операции он потом потратил почти восемь лет своей жизни.